Жизнь на яхте

Все чаще мы узнаем о том, что кто-то из сограждан, устав от жизни на берегу, бросил налаженный быт, приобрел яхту и отправился в море, выбрав себе (а, порой, и семье) судьбу морского скитальца. Что это – форма эмиграции, эскапизм, здоровый авантюризм или своего рода впадение в детство, когда игра в кораблики важнее реальных проблем? Ради чего люди разрывают привычные стереотипы?









«Большинство людей, даже в нашей относительно свободной стране, по ошибке или просто по невежеству так поглощены выдуманными заботами и лишними тяжкими трудами жизни, что не могут собирать самых лучших ее плодов. Для этого их пальцы слишком загрубели и слишком дрожат от непосильного труда»
Генри Дэвид Торо, «Жизнь в лесу»

Текст Артура Гроховского и Сергея Борисова

Это естественный выбор свободного человека

Нормально ли, когда человек бросает все и уходит в море? Мы спросили об этом специалиста, эксперта по вопросам человеческого поведения: врача-психиатра высшей категории Станислава Полторака. Он с ходу отверг все наши предварительные рассуждения о том, что жизнь на яхте, жизнь «морских бродяг» является своего рода эскапизмом, бегством от земных проблем. Все, с его точки зрения, куда интереснее.

Давайте обратим внимание на то, что подобный образ жизни пока что в новинку только для наших сограждан. За границей уже многие люди сменили свое повседневное береговое существование на пребывание на борту. Не обязательно на борту яхт – ведь, в принципе, те же ошвартованные по берегам во Франции или Голландии жилые баржи являются некоторой разновидностью подобного образа жизни. Но там есть свои стимулы, которые выходят за рамки нашего разговора – пока что, я считаю, нет смысла проводить жесткие параллели между россиянами, пожелавшими переселиться на яхту, и их зарубежными единомышленниками, у последних причины могут быть и иные.

Для соотечественников же – и я в этом убежден – главной причиной является вовсе не уход от действительности, не бегство от проблем, вовсе нет. Когда человек бежит от проблем, он поступает по примеру Генри Торо и уходит в лес. Вот в Подмосковье есть отшельник, живущий в лесу чуть ли не в землянке. Вот это – действительно эскапизм. В конце концов, не обязательно жить в убогой хижине, вполне можно построить себе в глуши небольшой домик и жить там «а ля натурель», ведя натуральное хозяйство и практически никак не соприкасаясь с ненавистной действительностью. Такое сейчас есть в нашей стране – и это очень популярное сегодня увлечение. Хотя полноценный эскапизм – это отъезд куда-нибудь на юго-восток Азии и лежание на пляже за доллар в день.

На деле же главной – и практически единственной – причиной переселения современного человека на борт яхты является его несогласие с предлагаемым ему современным обществом образом жизни. Это совсем не то же самое, что эскапизм. Эскапизм – это пассивное действие. Переселение на яхту, уход в море, в океан – это действие активное.

Все дело в том, что современный мир чересчур зарегламентирован. Даже успешные и вполне состоявшиеся люди обязаны следовать определенным стереотипам поведения, сложившимся в современном обществе: надо приходить на работу во столько-то часов, соблюдать те или иные стандарты в своей одежде, иметь машину определенной марки (и регулярно ее менять), даже снимать или приобретать жилье следует в определенных районах города или пригорода. Все это противоречит естественному образу жизни человека. Да, он – существо коллективное, но он отнюдь не рабочий муравей, неотличимый от тысяч других его собратьев. Человек – прежде всего личность, которая желает жить по собственным индивидуальным правилам.

Поэтому, уходя на яхте в море на годы, люди убегают не от проблем – они убегают от того образа жизни, который им не нравится. Человек в данном случае выбирает ситуацию, при которой он сам управляет своей жизнью. Он выбирает, приходить ли ему на работу в семь утра или не приходить совсем, одеваться в дорогой костюм или ходить в плавках. Происходит смена образа жизни, который человека не устраивает. Он перестает делать то, чего от него ждут, и начинает делать то, что ему приятно, то, о чем он мечтал, может быть, с детства, читая то ли Джека Лондона, то ли Луи Буссенара.

В то же время нельзя назвать такое поведение и бунтом против устоев нынешнего общества.

Это ни в коем случае не бунт, и даже не вызов.

Ведь бунт – это действие против кого-то или чего-то, а здесь человек, выбравший жизнь в море, не идет «против». Он всего-навсего идет в сторону. В сторону от современного общества, полного стереотипов и условностей. Ибо современный корпоративно устроенный социум делает все для того, чтобы лишить человека его индивидуальности. А он – личность. А он желает быть самодостаточным. Он желает искать свободу, не желая при этом кому-либо ничего навязывать.

И этот путь – он абсолютно нормален и для мужчины, и для его спутницы, и для их детей. Дети, живущие на яхте, с малых лет видят перед собой пример двух людей, которые ежедневно принимают те или иные решения и несут за них ответственность. Яхтенные дети сразу растут в атмосфере высокой ответственности – начиная с того момента, как им станут доверять развешивать кранцы на бортах. И отношения с женщинами тоже будут складываться вполне естественно: вы можете представить себе капитана-подкаблучника? Отсутствие общества с его условностями тоже способствует спокойствию и раскрепощению. Но при этом в поведении яхтенных бродяг нет (в общем случае) никакой асоциальности.

Но есть и один опасный момент, о котором я тоже должен сказать. Наибольшую опасность для людей, «ушедших в море», представляет, как это ни странно, отнюдь не само море (как стихия), а, увы, все та же земля. В смысле – возвращение обратно, в социум. По любым причинам. Если люди возвращаются назад, на землю, особенно, если еще и не совсем добровольно (здоровье, финансы, потеря судна), им становится очень трудно вписаться в этот старый, но уже непривычный для них мир. Они от него уже отстали (или, наоборот, ушли вперед), они уже «отравлены» воздухом свободы и независимости, когда свои поступки приходится согласовывать разве что только с прогнозом погоды в марине.

Даже если они и на берегу решат держаться максимально независимо – например, заведут собственный небольшой бизнес, все равно им придется много контактировать с людьми, занимаясь теми вопросами, от которых они давно отвыкли на море – разного рода инспекции и прочее. И вот столкновение с уже позабытой земной реальностью может стать тяжелым ударом. Его надо по возможности избегать или по мере сил амортизировать.

Убедился, что жить можно везде

Марат Насыров, математик, 49 лет, CEO компании Go Games ltd. Ходит на катамаране Leopard 48 (2012 года постройки) с женой и дочкой. Стаж морского бродяжничества – три года.

Я родился и вырос в Ленинграде. Очень любил читать, причем исключительно приключенческие книги. С десяти лет начал ходить в яхт-клуб. В Апраксином дворе тогда продавалась парусная яхта «Ассоль»: часами стоял, смотрел на нее и мечтал о море. Пытался поступить в мореходку, но не прошел по здоровью. В итоге стал математиком. 

Потом я вырос, начался бизнес, другие увлечения,тяга к морю ушла. Сделал первый в России биллинг, который потом превратил в крупнейшую российскую систему эквайринга кредитных карт. 

Но мечта о море где-то в глубине души сохранилась, и последним к нему толчком послужил месяц, проведенный на яхте друга. А когда решил, что действительно хочу пожить на яхте, то бросил бизнес и без денег, без планов уехал в Западную Африку. Хотел проверить, насколько я действительно могу прожить вне цивилизации, только своими руками и умом. И задержался там на несколько лет. Зато убедился, что жить можно везде.

Что именно погнало меня в море? Во-первых, конечно, это была реализация детской мечты. Во-вторых, поход за приключениями и впечатлениями. Когда это решение принималось, нынешнего кризиса не было и в помине, а дела мои (сейчас я занимаюсь разработкой компьютерных игр) шли настолько хорошо, насколько возможно. А что касается бытовых проблем, то они одинаковы и в море, и на суше, от них не убежать. 

Повседневный быт на лодке в чем-то проще, в чем-то сложнее. Проще в том, что яхта изначально строится и оборудуется, исходя из соображений максимальной автономности и надежности. Сложнее в том, что никто ничего за тебя не сделает. Это примерно, как дача в советское время, когда все ремонты, достройки и прочее делались только своими руками. Есть, конечно, и некоторая специфика жизни на борту, но ничего особенного в нашем быту после переезда на лодку нам перестраивать не пришлось. 

Семейные отношения тоже складывались несложно. Жена мою мечту и идею поддерживала с самого начала. И сейчас поддерживает. Так же, как она поддержала бы и решение вернуться на сушу. Просто потому, что она хорошая жена. 

Ребенок родился прямо в море, на лодке.
Мы немного не рассчитали по времени…

Яночка появилась на свет между Турцией и Грецией. Ей на лодке очень нравится, ходить она начала гораздо раньше своих сверстников, на любой качке чувствует себя просто великолепно. Они с собакой Хыкой составляют отличную пару.

Чувствую ли я увеличенную ответственность из-за нахождения на борту моей семьи? Я достаточно ответственный капитан, поэтому никаких специальных «безопасных» решений мне принимать нет необходимости. Обычные правила безопасного плаванья: «не заходить ночью в незнакомые места», «следить за погодой», «вовремя брать рифы» и так далее. Тут нет разницы, один ты на судне, с семьей или с компанией экстремалов. Ошибка всегда будет иметь одинаковые последствия.

Очень часто меня спрашивают о расходах. До яхты мы пожили довольно долго в разных странах. Поэтому могу уверенно сказать, что стоимость жизни (и структура расходов)на лодке и без лодки примерно одинаковы. Продукты, вода, одежда, газ, аренда машин. Одно могу точно сказать – в России мы тратили намного больше. Но мы не совсем типичный пример, поскольку изо всех сил стараемся избегать расходов именно яхтенных, таких, как стоянки в маринах и топливо. 

Ведь еще на этапе выбора лодки мы исходили из соображений полной автономности. Поэтому можем себе позволить стоять не у пирса, а на якоре. В Средиземке средняя стоимость стоянки такой яхты, как наша, варьируется между 60 и 500 евро за ночь при короткой остановке. Либо от трех до десяти тысяч евро за год. А учитывая, что ManaMana очень хорошо ходит под парусами, то и топлива мы тратим весьма и весьма мало, примерно бак за два года (я не оговорился).

И есть еще один вид расходов на яхте, которого мы стараемся избегать. Это ремонты. Все, что возможно починить своими силами, я ремонтирую сам. Очень серьезная экономия получается. В этом принципиальное отличие своей яхты от чартерной. Если вы что-то поломали на арендованной яхте, чартерная компания просто с лихвой компенсирует из вашего депозита. А для частной яхты на ремонт будут совершенно другие расценки. 

А вот общение с разного рода «официальными инстанциями» совершенно не хлопотно. Очень быстро входишь в ритм, да и формальности везде практически одинаковы. 

Так что жизнь на воде меня пока полностью устраивает и, представься случай начинать все сначала, менять бы ничего не стал. Да и зачем менять, ведь даже детские планы еще пока до конца не выполнены. Я прошел от Дубаи до Канарских островов, но впереди еще Карибы и –т-с-с-с-с, только жене не говорите – возможно, и Тихий океан.

Нашел ли я то, зачем отправился в море? Нашел даже больше. Я и не думал, что тут будет столько приятного общения и столько новых друзей. 

Читайте также  Геркулесовы столбы

Две стороны моей жизни

Дмитрий Петросянц, моряк, программист, человек на все руки, 45 лет. Инструктор IYT YachtMasterOffshore в школе «Клуб парусных экспедиций 60 North.ru. Ходит на яхте Elan 434 Impression (2005 года постройки). Стаж морского бродяжничества – пять лет.

Родился я в Краснодаре,с самого детства я хотел быть моряком. В школеменя притягивало все, что было связано с морем: корабли, водолазы, путешествия, заморские страны. И я не видел лучшей профессии, чем профессия моряка, поэтому сразу после окончания школы поступил в Новороссийское училище рыбного флота. Отучился на моториста-матроса и отправился на практику: восемнадцатилетие встретил на борту БМРТ где-то в районе юго-восточной Атлантики. Пять месяцев тяжелой работы по 12 часов в день без заходов в порты. Погрузки и разгрузки, работа врыбцеху и в морозильном трюме, отсутствие свежих продуктов и опресненная вода…

В общем, работа не из самых легких. Но была и масса положительных эмоций. Закаты и восходы в океане, которые не забываются до конца жизни. Множество разнообразных рыб и других жителей океана, попадавшихся в сети. Ну и, конечно, зарплата по окончании рейса – боны, магазин «Альбатрос», шмотки, магнитофоны…

Тут наступил 1990 год: оказалось, что, кроме моря, существуют еще и компьютеры. Правда, в то время они занимали довольно большие залы. Устроился на завод учеником мастера по ремонту ЭВМ, была такая должность.

Помимо компьютеров оказалось, что на берегу есть еще и девушки. Я быстренько женился, но, на беду моей жены, познакомился с настоящими водолазами и стал дайвером. Съездил в Египет, увидел красоты Красного моря, и моя жизнь, едва встав на «правильные» индустриальные рельсы, вновь покатилась под уклон.

Тем временем, параллельно с «темной стороной» моей личности, которая жила то под водой, то на каком-нибудь дайверском кораблике, «светлая сторона» занялась бизнесом. Открыла фирму по продаже компьютеров, чего-то там продала, потом открыла фирму по полиграфическим услугам и чего-то там печатала. На этом она заработала какие-то деньги, и тут поступило предложение открыть в Краснодаре газету «Из рук в руки», что и было сделано. Шесть лет газета росла, и развивалась, и стала привлекать наших московских партнеров, после чего мы получили предложение, от которого невозможно было отказаться.

Темная же сторона моей личности продолжала нырять с аквалангом, открыла дайв-центр на Черном море, параллельно каталась иногда на чужих яхтах и пускала слезу при виде уходящего корабля. В это же самое время светлая моя половина запустила журнал «Теленеделя» в Краснодаре и еще шесть лет развивала его как могла.

И тут случилось трагическое для всей моей семьи событие. Мне захотелось пройти обучение управлению парусной яхтой, что я и сделал у уважаемого Анатолия Большакова. Собственно, после этого иного варианта, кроме как жить на парусной яхте, для меня уже не было. И дальше все просто полетело со свистом в бескрайние просторы мирового океана. Семья была уведомлена о покупке яхты, и ей (семье) ничего не оставалось делать, кроме как принять это решение после небольшого сопротивления. Вот, собственно, так я и дошел до жизни на яхте. А дальше началась другая жизнь…

Так получилось, что пока я базируюсь в Турции. Семья живет в Краснодаре и приезжает летом лишь на месяц-другой. Дети должны ходить в школу, да и жене ближе спокойная жизнь в уютном доме. Я же домой езжу раз в полтора-два месяца на неделю-две. Мы рассматривали разные варианты, как нам совместить яхту и семейную жизнь, но дети еще учатся, а Турция – не та страна, в которую надо переселяться жить. Но мысль о том, что я, возможно, перебазируюсь в другую страну, куда можно будет и перевезти семью, и детей устроить в школу, из головы не выбрасываю.

На вопрос: «Почему я стал жить на яхте?»
я не могу найти однозначного ответа.

Наверное, это больше детская мечта и любовь к морю. Ну и, конечно, новые открытия, страны, приключения, борьба со стихией.

Жизнь и быт на лодке меня полностью устраивают – они тут незатруднительны. Но, конечно, первый год был тяжелым. После руководящих должностей, стремительности течения времени и прочих прелестей урбанизированного существования жизнь на яхте оказалась совсем другой. Это полный перелом судьбы, это потеря старых друзей, привычек, ценностей. На борту яхты все другое. Это сложно описать. Это уход из мира, полное переосмысление ценностей. Просто по-другому на все начинаешь смотреть.

Содержание лодки, конечно, затратная вещь. Пришвартовался – плати. За это плати, за то плати. Первый год я просто был в шоке, и у меня случилась натуральная истерика от затрат. Не рассчитывал я на такое.

Да и лодка требовала обширного ремонта. Для обывателя мои расходы на нее могут показаться просто бешеными. Но постепенно привыкаешь, что за вызов мастера надо отдать не тысячу рублей, а сто евро, и так во всем. Но когда альтернативы нет, к этому привыкаешь. Учишься все делать своими руками, и от статуса«эффективного менеджера» переходишь в состояние«хозяйственный мастеровой». При этом на фоне затрат на яхту расходы на жизнь и питание просто копеечные.

Нашел ли я то, ради чего уходил в море? Пока ищу…

Весь мир передо мной

Станислав Лурье, профессиональный моряк, 40 лет. Наемный капитан яхты «Победа» (Alubat 58, 2012 года постройки). Стаж морского бродяжничества – 21 год.

Родился я в Геленджике, в семье тренера по боксу. Дома было много книг,по большинству – приключенческих. С детства ими зачитывался. С первых классов школы я пошел в парус, на «Оптимисты».Потом, когда с отцом уехали из Союза, пришлось много поездить по миру, а поскольку тяга к парусу осталась, начал периодически подрабатывать то в качестве помощника в ремонте, то в виде матроса. Так хобби постепенно стало профессией. Первый рейс в качестве наемного шкипера сделал в 1994 году в Мексике.

Хотя идея связать свою судьбу с морем появилась еще в 1985 году, когда меня, болтающегося без дела по яхт-клубу Геленджика, подобрал Валера Стрыгин и взял в экипаж таллинской «четверти». Зачастую летом оставался ночевать на лодке, а то и жил на ней по нескольку дней, это нравилось уже тогда.

Но последним толчком к мысли, что именно жизнь на яхте – это мое, стало для меня возвращение с отцом из Азии в Союз перед самым путчем. Первое время у меня был шок: из красочных и веселых тропиков – в холодную угрюмую страну… Тогда и оформилась мысль, что яхта – это не только хобби, но и возможность«посмотреть мир, не выходя из дома»:образно говоря, «ключ к свободе».

Около четырех лет жил с отцом на собственной старенькой деревянной 31-футовой яхте, крейсируя вдоль Тихоокеанского побережья Латинской Америки. В конечном счете добрался я до Чили (давняя мечта) и пошел на рыболовные суда: сначала помощником капитана, а через несколько рейсов – уже как капитан. Со временем все больше и больше скучал по парусным лодкам и в какой-то момент, прыгнув в мимо проходящую яхту, дошел до Европы, где уже начал профессионально работать на них.

Но все же в моем случае причины «ухода в море» трудно определить только одним каким-то словом. Сначала для меня это была реализация детской мечты, превратившаяся в поход за новыми впечатлениями в сочетании с желанием проверить свои силы. А сейчас я этим зарабатываю себе на жизнь – и не вижу ничего плохого в этом.

Уход от бытовых проблем в моем случае тоже, наверное, существует – но это, скорее, попытка уйти от стереотипов, от мира, придуманного маркетологами ради неуемного потребительства. Ведь подавляющее большинство людей большую часть жизни работают ради каких-то вещей, может, и повышающих статус и самолюбие владельца, но совсем не обязательных для нормального существования.

В море все равны,там сразу видно who is who независимо
от положения человека в обществе.

И я бы добавил еще одну, важную для меня причину, почему многие люди стремятся уйти в море: там настоящие люди, настоящая дружба, подлинное чувство локтя.

Возвращаясь к бытовым проблемам, скажу, что мне гораздо комфортней и проще на лодке, нежели в городе. Обычно все, что надо, прямо под рукой, а под легкое покачивание спится лучше. А еще можно в любой момент сменить вид из окна. Я не скажу, что жизнь морского бродяги – это очень хлопотно. Конечно, все зависит от самой лодки, ее «ушатанности» (большинство живет отнюдь не на самых новых яхтах) и набора оборудования.

Ремонт ведь требуется не каждый день, все зависит от самой лодки и места нахождения – где-то нужно подниматься, что недешево, а где-то можно на отливе осушиться и сделать все, что нужно. Ну и чем больше оборудования для «комфортной жизни», тем больше расходы – выше энергопотребление, дороже обслуживание, дефицитнее запчасти, так что лучше ставить только самое необходимое оборудование.

Женщины на борту – это философский вопрос. Вообще-то, опираясь на собственный опыт, могу сказать, что с ними на борту зачастую проще, чем с большинством мужчин: женщины более ответственные и собранные, они готовы делать свою работу без вопросов «зачем» и «почему». Изначально относишься к ним, как к слабому полу, но, повторюсь, они зачастую психологически сильнее многих мужиков.

Но, конечно, многое зависит от того, насколько женщине интересно все происходящее – если же ее затащили на борт без особого ее желания, то она может стать причиной того, что мечты о море так и останутся мечтами.

Жить на яхте дешевле, чем на берегу, хотя бы уже потому, что это сразу и дом, и транспортное средство, соответственно, можно самому выбирать места, где комфортней и дешевле жить(или где есть достойная работа).Можно стоять в маринах, можно – на якоре, можно – на мурингах, что совсем недорого. Основные затраты – топливо (особенно, если имеется большое энергопотребление),продукты питания, расходные материалы (вроде дельных вещей, которые в некоторых местах очень трудно достать).

С властями у меня никаких особых проблем не было, скорее, наоборот: обычно везде вполне дружелюбное отношение к яхтсменам-бродягам.

И я уже отравлен этим образом жизни.

Хотя у меня сейчас нет своей собственной лодки, но, когда оказываюсь надолго на берегу, то очень быстро становится скучно без моря, хочется обратно. То есть нормально, полноценно жить на берегу я уже не смогу, да и не хочу.

Да, я получил все, зачем еще пацаном устремился в море, и даже больше того: весь мир передо мной!

 
Кузнец своего счастья

Евгений Шкаруба, кузнец художественной ковки, 49 лет. Руководитель яхтенной школы «Морские практики». Ходит на яхте Hanse 540 (постройки 2010 года). Стаж морского бродяжничества – пять лет.

Родился я в Новосибирске, там же в возрасте десяти лет начал заниматься парусным спортом в яхт-клубе «Водник». Отец у меня был яхтсмен, он брал меня с собой в гонки: я помню себя на яхте с шести лет. После армии начал работать кузнецом художественной ковки. С 1989 по 1993 год жил на Соловках и работал кузнецом-реставратором. Ходил по Белому морю на парусных шлюпках, с 1993 по 1997 год был вольнослушателем Академии художеств им. Репина в Санкт-Петербурге. Работал художником самых разных направлений, руководил Центром современного искусства «АртАнгар» на Соловках.

С 2008 по 2013 года работал инструктором в Московской яхтенной школе. В 2010 году благодаря поддержке друзей стал капитаном лодки проекта Hanse 540 «Джульетта». В этом же году организовал клуб «Морские практики». Начал кругосветное плавание, которое благополучно завершил в 2015 году, оставив позади 65163 морские мили, 66 стран, пять континентов, Атлантический, Северный Ледовитый, Тихий и Индийский океаны.

В 2014 году открыл яхт-школу «Морские практики», обучение яхтингу в которой проходит по международной программе IYT, а также по собственной программе хорошей морской практики.

Читайте также  Трое в Pogo. Бискайский дневник

Я очень люблю путешествовать. В какой-то момент выяснилось, что у меня неплохо получается еще и учить ходить под парусами — так я стал инструктором в яхтенной школе. Если не ошибаюсь, это был 2007 год. Важный импульс к тому, чтобы принять окончательное решение жить на яхте, дала свалившаяся на меня в 2009 году «халтура» — перегон пятидесятифутовой «Баварии» Frezy Grant через Средиземное море и Атлантику на Карибские острова. Тогда мы в первый раз пересекли океан, мы – это компания единомышленников, которые вместе путешествовали под парусом в Средиземном море, на севере Европы и на Канарах, и из которых впоследствии возник клуб «Морские практики».

Весной 2010 года у нас появилось флагманское судно — Hanse 540 «Джульетта». На ней мы и начали плавание, которое продолжалось пять лет. В самом начале путешествие не рассматривалось нами как кругосветное. Мы пересекли Атлантический океан, вернулись в Европу, снова, но уже через Гренландию, пришли к Американскому континенту, вышли в Тихий океан. И только когда пересекли его наполовину, поняли, что плывем вокруг света. К этому времени на лаге «Джульетты» было уже пятьдесят тысяч миль — расстояние, равное двум кругосветкам. Дальше было плавание по островам Океании, Австралия, Новая Зеландия, снова Австралия, Индонезия, Индийский океан, Красное море и, наконец, «Джульетта» замкнула круг. Это случилось в Турции 18 апреля 2015 года, когда на счетчике лага было 65 163 мили. Но наше плавание продолжается.

Для меня здесь все совпало – еще в детстве я мечтал обойти вокруг света на яхте и проверить свои силы. Да и путешествовать и видеть новое мне никогда не надоедает.

Меня не угнетает быт на борту – это просто вопрос привычки.

Общение с властями и официальными органами при заходе в порты я тоже провожу по разделу быта. Иногда кажется, что все это очень хлопотно, но только выйдешь в море — и все забывается. У нас приключение, а от него устать сложно. Иногда чувствуешь эмоциональное опустошение, хочется забиться в гавань и перевести дух. Но потом всё равно хочется идти дальше.

Люди приезжают к нам за тем, чтобы полностью отсоединиться от повседневности и перезагрузиться, перейти к чему-то новому. Море — это материя, целый мир, который вымывает то, что ему нужно из человека. Для меня же пребывание на яхте, скорее, превратилось в образ жизни, нежели в способ «перезарядиться».

С женщинами на борту мне сложнее,
но, безусловно, приятнее.

Однако если впереди трудный переход с множеством неизвестных, то я предпочту чисто мужской экипаж, потому что в таком коллективе легче создать простую дружескую атмосферу. Довольно сложно идти через океан, нужно противостоять стихии, а женщина — это отдельная стихия. Так что лучше это разделять. Женщина в коллективе так или иначе подталкивает мужчин к соперничеству, а в трудном походе дополнительные сложности не к чему. Думаю, как раз отсюда и возникла традиция не брать женщин в море. Другое дело — когда на борту лишь двое: мужчина и женщина. В этом случае путешествие на двоих становится праздником. Кстати, компания старых друзей тоже может быть смешанной.

Что же касается так беспокоящей всех темы расходов на борту… Недавно я слышал замечательный ответ на этот вопрос: если вы привыкли в повседневности много тратить, это будет с вами и в путешествии. И наоборот. Похоже, что это и в самом деле так.

Если бы мне представилась возможность что-то изменить, то я изменил бы, пожалуй, только одно – для дальнего плавания все же стоит иметь большое экспедиционное парусное судно. Хотя я постоянно влюбляюсь почти во все яхты, которые встречаю.

Получил ли я то, ради чего бросил обычную земную жизнь? Да! И хочу получить еще больше.

Хороший климат и любимое дело

Дмитрий Болотов, инженер, программист, 48 лет. Фрилансер, инструктор IYT в парусной школе Seacharter.ru. Собственной яхты нет, пользуюсь чужими. Стаж морского бродяжничества – два года.

Родился я в Москве, после школы учился жизни в Московском авиационном институте. Не успел толком поработать в «ящике», как необходимость как-то кушать заставила переместиться в тогдашние «малые предприятия». Работал программистом и админом какое-то время. Потом коллега позвал открыть свою компанию на деньги «американского дяди». В ней и проработал с 1995 года вплоть до 2014. Заниматься приходилось всем: от продаж до логистики и найма персонала. Последний год работал уже дистанционно, из Турции.

Мысль бросить все и начать жить на яхте пришла в голову совсем неожиданно: в 2007 году меня друзья позвали на Rodos Cup, получилось так. Парусного опыта у меня тогда не было совсем, но получилось так, что на Кос я пришёл уже совсем другим человеком. Ночная вахта, что называется, сорвала крышу. А последующая регата довершила начатое. Как говорится, «яхтануло» по полной программе. Вернувшись домой с регат,  я уже точно знал, что будет наполнять мою жизнь дальше.

Окончательным же, последним толчком стал мой второй выход в море, который случился на второй регате «Русская парусная неделя Volvo»,где в первый же вечер я познакомился со своей будущей женой. Сразу же после регаты мы стали жить вместе и строить планы на будущее, которое виделось нам исключительно на берегу Средиземки. А когда родилась дочка, уже почти все было готово, и мы сразу уехали в Фетхие.

Причину столь резкой смены образа жизни я обозначу по-своему: мы решили, что хотим растить ребенка в хорошем климате и на природе, и при этом я хочу заниматься таким делом, от которого не тошнит. Все сошлось на жизни на берегу, когда семья греется под солнышком и мирно ждет там папу, который не вылезает из моря: организует различные яхтенные мероприятия, обучает новичков яхтенном делу, гоняется сам и перегоняет чужие яхты, занимается их обслуживанием и ремонтом.

 Конечно, жизнь семьи на берегу ласкового моря, также как и жизнь на лодке, убирает целый ряд проблем существования в мегаполисе, но тут же добавляет другие. То есть в бытовом смысле наша жизнь, пожалуй, ничуть не стала легче, но мы понимаем, что это не главное. О главном написано выше.

Мне спокойнее, когда семья на берегу, а не на яхте,

иначе я становлюсь жутким перестраховщиком.

Но, тем не менее, я очень люблю ходить вместе и всегда пользуюсь возможностью провести время на лодке с семьёй. У моей супруги Киры нет проблем с яхтами, она всегда помогает мне с управлением. Самый комфортный для нас вариант, когда на борту есть другой ребенок или дети, кроме нашей Софы, и они занимают друг друга. А мы можем наслаждаться парусом. 

Я живу на берегу, но ходил «в далеко», к тому же сам занимаюсь обслуживанием лодок, так что могу точно сказать, что стоимость жизни на яхте сильно зависит от индивидуальных потребностей. А вот содержание лодки уносит очень ощутимую сумму, куда большую, чем содержание дома или квартиры. Ремонт, обслуживание и дооснащение судна – вот основные статьи расходов.

 Нашел ли я в море то, ради чего бросал налаженную московскую жизнь? Безусловно, да!
 

Мнения и советы морских бродяг 

Какие советы и рекомендации опытные мореходы могут дать тем, кто лишь примеривается к жизни на яхте? Мы спросили их об этом

YR: Какова ваша «идеальная яхта» для жизни на ней?

Марат Насыров: «Мне кажется, для любого яхтовладельца лучшая яхта – это его собственная. По крайней мере нас ManaMana полностью устраивает. Большое пространство, отличные ходовые качества, очень крепкая лодка. Надо понимать, что какое бы дорогое судно вы не купили, всегда найдется яхта «круче» вашей. К этому быстро привыкаешь и просто получаешь удовольствие от своей».

Евгений Шкаруба: «Она должна быть комфортной, уютной внутри и мореходной снаружи. Экспедиционная, всепогодная, при этом – красивая. Рассчитанная на компанию единомышленников порядка семи человек, но должна управляться и одним человеком».

Стас Лурье: «Идеален для меня тяжелый 40-футовый однокорпусник (сталь или пластик старых проектов), имеющий две мачты с вооружением джонки – оно достаточно эффективно, легко настраивается и рифится, дешевое и самое ремонтопригодное. Это наиболее экономичный вариант. Либо катамаран, он комфортнее: большие объемы в рундуках, изолированные каюты, просторная палуба (особенно полезно, когда есть дети), удобно стоять на рейде (качает меньше), есть возможность заходить в мелкие бухты из-за малой осадки и можно осушиться на пляже, например, для мелкого ремонта».

Дмитрий Петросянц: «Нет одной идеальной яхты на все случаи жизни. Для каждого идеал свой. И в первую очередь он зависит от финансовых возможностей. Обычно, чем лучше лодка, тем она дороже. Я планировал покупать яхту за 50 000 евро, а в итоге покупка обошлась мне в 100 000. Аппетит приходит во время еды. Хочется и поновее, и побольше, и покрепче. А для кого-то идеальной яхтой будет «Альбин Вега» за 5-10 тысяч евро. Моя яхта меня всем устраивает. Я считаю, что идеальный размер – это 43-45 футов. Но опять же, у каждого – свое мнение. Хорошо жить и на катамаране, там много места. Но катамаран в два раза дороже яхты и его содержание, соответственно, тоже. Поэтому каждый сам выбирает свою идеальную яхту».

YR: Какой оказалась цена «входного билета в клуб яхтенных бродяг» лично для вас?

Марат Насыров: «Для меня стоимость этого билета оказалась равной трем годам тяжелой работы в сочетании с небольшим везением. Когда я сказал жене, что хочу яхту, у нас в семейном кармане лежало двести долларов, и была ситуация, когда жизнь приходилось начинать с нуля. Да, просто рождественская сказка. Но вот для многих моих знакомых такой билет – это всего лишь стоимость квартиры в Москве».

Евгений Шкаруба: «Мне пришлось на время оставить занятия своим художественным ремеслом».

Стас Лурье: «Я не покупал билет в этот клуб, мне как раз платят за то, что я его посещаю. Хотя на собственную лодку, увы, пока не заработал».

YR: Что нужно сделать, чтобы правильно начать такую жизнь на яхте?

Марат Насыров: «Надо, что бы вам надоела нынешняя жизнь, и появилась возможность ее поменять. Но если такая возможность есть, то путь в парус стандартный: поучиться у хорошего инструктора, походить с опытным капитаном, поездить по яхтенным выставкам, посоветоваться со знающими людьми, выбрать лодку и все. Для начала можно приехать к нам в гости и посмотреть, как все это выглядит изнутри».

Евгений Шкаруба: «Если вы новичок в парусе, то не покупайте лодку «на всю жизнь»: со временем вы сможете сделать лучший выбор».

Дмитрий Петросянц: «Чтобы правильно начать жизнь на яхте, ни в коем случае нельзя совершать самую большую ошибку, которую только может допустить начинающий яхтсмен: продать своё жильё для покупки яхты. На яхту надо заработать. Многие, особенно молодые и горячие романтики, мечтают стать настоящими морскими волками и отправиться в неведомые края. А так как за свою жизнь они еще не смогли заработать на яхту, то видят самый простой путь в продаже своего жилья, доставшегося им по наследству от родителей. Ни в коем случае этого делать нельзя. Всегда должно быть место, куда моряк может вернуться. Жизнь на море может сложиться, а может и не сложиться. Но на берегу должен быть дом».

Стас Лурье: «Главное – любить свободу! Не бояться сломать стереотипы, найти силы покинуть зону комфорта – и будете вознаграждены. Но, прежде чем кидаться в омут с головой,неплохо сначала попробовать себя, сходив в длительный переход, дабы отчетливо понять, нужно ли вам это вообще, ибо жизнь на лодке сильно отличается от коротких переходов и регат. Изначально нужно понимать, что в такой жизни есть как плюсы, так и минусы. Самое главное – желание и психологический настрой. Есть много примеров, когда люди покупали и экипировали лодки по последнему слову техники, желая осуществить мечту, но не смогли покинуть пресловутую «зону комфорта».И есть еще больше обратных примеров, когда люди, едва заработавшие на старенькую маленькую яхточку, ходят на ней по миру, радуются жизни и вполне себе счастливы».

Читайте также  Хорватия в Евросоюзе: что нового?

Советы тем, кто примеривается к «уходу в море»

Марат Насыров: «Во-первых, не думайте, что у вас на самом деле получится удаленно управлять каким-то бизнесом с борта яхты. Во-вторых, романтика плавания быстро заканчивается, и это становится просто жизнью. Подумайте, нужна ли вам такая жизнь. В-третьих, если вы никогда не брали в руки разводной ключ и паяльник, то либо научитесь пользоваться ими, либо заранее отложите очень много денег. В-четвертых, если вы рассчитываете на то, что к морю «прикачиваются», то это ирреальная вера в сказку. Либо вас укачивает, либо нет. Многие ломаются именно на этом. В-пятых, помните старую истину – когда вы в море, вас неудержимо тянет на берег. А когда вы на берегу, то хочется как можно скорее выйти в море».

Евгений Шкаруба: «Когда будете планировать путешествие, главное – выдержать правильный ритм движения. Моя проблема первые несколько лет заключалась в том, что я планировал слишком быстрый темп, но знаю случаи, когда круизеры двигаются слишком медленно, неспешно, как бы «присыхают» к местам. Найдите свою скорость.  Интересуйтесь местами, в которых вы бываете, и не забывайте собирать коллекцию памятных вещей: помните, что повтора не будет! На один и тот же берег два раза не выйдешь. Ведите судовой журнал. Потом вы поймете, как это здорово, что он у вас есть. Всегда учитесь морским наукам, всегда, когда представляется такая возможность. Собираясь в дальние страны, обязательно почитайте лоцию. По возможности привыкайте ремонтировать лодку сами. Даже если вы совсем далеки от работы руками в обычной жизни».

Дмитрий Петросянц: «У меня совет будет лишь один: всегда имейте голову на плечах. Всегда, каждый день. Продумывайте все вперед. Следите за прогнозом погоды, постоянно оценивайте ситуацию и всегда имейте план «Б». И не бойтесь показаться перестраховщиком. Главное в море – это безопасность. И она зависит от капитана. Если нет стопроцентной уверенности в безопасности перехода или маневра, не надо его делать. Или следует поменять план».

Стас Лурье: «Мы не спринтеры, мы – стайеры: тише едешь – дальше будешь, вот наш девиз. А это требует много терпения. Обстановка на борту бывает непростая, может быть холодно, сыро, порой возникает желание «вот прямо сейчас» оказаться на берегу, надо понимать, что это не всегда возможно. Помимо навыков судовождения, познаний в механике и электрике очень важно знание языков – это сильно облегчает жизнь на яхте. Надохорошо понимать, что люди на лодках вокруг – а они могут быть разными, приятными или не очень, понятными или не особо, завтра могут протянуть руку помощи вам в какой-то экстремальной ситуации».

Западный опыт
Эрик и Сюзанна Хискок: «Надо просто закрыть за собой дверь»
Они совершили три кругосветки (первую – еще в 50-е годы прошлого века), а плаваний менее масштабных… они и сами затруднялись сказать, сколько их было. На протяжении многих десятилетий они занимались парусным спортом, а еще они были великолепными рассказчиками, с чем согласится каждый, кто прочитает хотя бы одну из их книг. Правда, «официально» писал их Эрик, однако, как супруг и джентльмен, он всегда подчеркивал, что вдохновением сон обязан своей жене Сюзанне. Ну, и морю, конечно, которое бесконечно разное и которым невозможно «напиться вдосталь». И парусам, которые, «подобно крыльям чайки, позволяют взлететь над обыденностью, и прикоснуться к вечности».
Они признавались, что только в море были по-настоящему счастливы, а жизнь на берегу тяготила их. И это несмотря на то, что они легко находили друзей, а в портах неизменно оказывались в центре «суматошной жизни веселого яхтенного братства». Их знали все, и Эрик говорил, что это не только благодаря его (их!) книгам, но и благодаря тому духу единения, которое так странно и чудесно сплачивает людей, посвятивших свою жизнь яхтам и морю. И это единение так же бесценно, как радость от плавания под парусами. Что же удивляться, что их так тянуло… за горизонт?
«Часто переправляясь на пароме, связывающем берег с островом Уайт, где мы живем, мы глядели на запад в сторону пролива Херст, где за маяком Нидлс простирался горизонт. Мы знали: стоит вывести наш Wanderer  из этого узкого пролива, и он, двигаясь на юго-запад, придет туда, где дуют теплые пассаты, несущие судно по синему волнующемуся морю до тех пор, пока в один прекрасный день из воды не покажутся очертания какого-нибудь острова с необычным названием — со сверкающим песком пляжа, наклоненными пальмами и чарующей музыкой (особенно влекли острова на юге Тихого океана). Ведь соленые волны, плещущие сейчас у берегов острова Уайт, возможно, когда-то разбивались у рифов Таити».
И тогда они решали: все, пора запереть дверь и снова отправиться в плавание.

Анри и Жозе Бурдан: «Океан подарил нам настоящую любовь»
Анри Бурдан был пилотом гражданской авиации, но мечтал о жизни – посвободнее, о горизонтах – пошире, а еще о возможности принимать решения без помощи «Полного справочника командира самолета». Он вспоминал о своих переходах на джонке «Йеманжа» к мысу Падаран, к берегу Нха-Транга и раскаивался в том, что потерял эту жизнь, променяв ее «на чечевичную похлебку в виде четырех золотых галунов и горячей воды, лившейся из крана ванной комнаты». Все это была мишура, которая своим блеском вдруг застила глаза.
Мир вокруг терял последние краски, положение становилось нестерпимым. И тогда Бурдан бросил Европу с ее современными лайнерами и отправился в Малайзию, став летчиком на местных линиях. Но планы у него были другие…
Когда контракт закончился, у него уже было собственное судно. На настоящую яхту у него не хватило денег, поэтому его лодку сделали местные мастера – так, как сумели, как привыкли. И они отправились в путь – Анри и его верная спутница Жозе, которая, узнав о его планах: «Как ты отнесешься к тому, чтобы совершить переход от Сингапура до Австралии?», сказала так: «Упаковываемся! Когда отправляемся?» Другого ответа от нее Анри и не ждал – как он не мыслил себя без Жозе и моря, так и жена не представляла своей жизни без Анри.
Это был сначала легкий, потом не очень легкий, а потом кошмарный переход, закончившийся крушением у необитаемого острова Батерст. На этом острове они провели два месяца, голодали, построили плот, вышли в море и несколько дней спустя были спасены рыбаками.
Об их приключениях Анри Бурдан рассказал в книге «Трагический рейс», в которой есть такие строки: «Человек может быть счастлив только проявляя заботу о том, кого он любит. Иначе счастье не будет полным… Море открыло мне истину – никого ближе и дороже, чем Жозе, у меня не было и нет. Думаю, она испытывала те же чувства. И за это должны были поблагодарить океан – испытывая на прочность наши тела, он укрепил наш дух, подарил настоящую любовь».

Герберт и Дайана Штюмер: «Мы узнали, в каком полном чудес мире живем»
Дайана Штюмер, ее муж и трое их сыновей жили в Оттаве жизнь обычной преуспевающей семьи среднего класса: работали, понемногу выплачивали кредит за дом… Их жизнь резко изменилась, когда глава семьи – Герберт Штюмер, сломал руку, из-за чего ему стало трудно руководить своей фирмой, а у Дайан темное пятно на ноге оказалось злокачественной меланомой. Операция прошла удачно, но скальпель хирурга не избавил ее от страха, что ее детям придется расти без матери.
Целый год они Гербертом думали об их жизни и в конце концов пришли к выводу: вся их погоня за финансовым благосостоянием пуста и глупа, а что действительно важно – это исполнение мечты. Она у них была: кругосветное плавание на яхте. «Мы вдруг осознали того, — позже написала в своей книге Дайана Штюмер, — что нам это предначертано свыше – совершить такое путешествие, иначе мы никогда не реализуемся как семья. И вообще, все будет так плохо, что хуже некуда».
В Интернете они увидели объявление в продаже 13-метровой яхты со стальным корпусом. Она была в хорошем состоянии и образцово оснащена для дальних переходов. Они купили ее, для чего пришлось сдать в аренду дом, а Герберту продать бизнес. После этого они перебрались на слодку – сыновья были в восторге! – и вышли в море.
Герберт имел кое-какой парусный опыт, Дайана – почти никакого, их мальчишки – никакого вообще. Но это их не остановило. Короткие переходы от порта к порту позволили почувствовать кое-какую уверенность, и к тому времени, когда они миновали Панамский канал и вышли в Тихий океан, они уже считали себя «морскими волками», ну, почти…
Они побывали на Таити, в Австралии, в Африке, пересекли Атлантику… «За четыре года, проведенные на яхте, мы много повидали и многое пережили, — говорит Дайана. – Узы, связывающие нашу семью, окрепли, мы приобрели новых друзей и узнали, в каком огромном и полном чудес мире мы живем».
Действительно, полном чудес: медицинское исследование показало, что миссис Штюмер абсолютна здорова.

Дэвид Льюис: «Дети тоже заслуживают моря и ветра
В 1965 году не было Интернета, поэтому новость о возмутительном проступке известного яхтсмена Дэвида Льюиса пришла с таким опозданием, когда помешать ему уже никто не мог. А дело в том, что он отправился в кругосветное плавание на катамаране Rehu Moana, мало взяв с собой жену Фиону, но еще и дочерей, одной из которых только-только исполнился год, а другой – два. Казалось бы, не только опытный моряк – участие в первых трансатлантических гонках тому подтверждение (в первой, 1960 года, он пришел третьим), но и врач с многолетней практикой – свое здоровье ему доверял сам Френсис Чичестер, и вдруг легкомыслие. Безусловно, это случайность, что все закончилось благополучно.
«Это было трудное путешествие, — вспоминал много позже Дэвид Льюис. – Особенно нам досталось в Магеллановом проливе. А у берегов Намибии мы потерпели кораблекрушение – нас выбросило на берег. Теплой одежды не было, и мы бегали по песку, чтобы согреться. Но мы быстро починились и пошли дальше, в Англию, куда и прибыли без лишних приключений. Конечно, я страшно боялся за детей, ведь они были такие крохи. Вот почему в Дурбане мы взяли на борт еще одного члена экипажа – девушку-воспитательницу, это чтобы дети не оставались без присмотра ни на минуту. И все же я не жалею, что взял с собой дочерей. Они узнали очень много, повидали всякое, встречались с людьми всех цветов кожи, различных национальностей и привыкли относиться к любому встречному без предубеждения. Мои дочери, которые уже  до сих пор сохраняют именно такое восприятие жизни. Сейчас они выросли, и одна из них страстно любит ходить под парусом, а мой сын, который присоединился к нам, когда мы возвращались из Англии в Австралию, возглавляет мореходную школу в Сиднее. Значит, все-таки я был прав. Дети тоже заслуживают моря, ветра и жизни под парусом, и чем раньше они все это получат, тем лучше».
…В наши дни семья с ребенком на яхте – явление обычное, рядовое, а первым родителем, решившимся на подобное «легкомыслие», был он – Дэвид Льюис.

Опубликовано в Yacht Russia №1-2 (82)? 2016 г.

Яндекс.Метрика Top.Mail.Ru