Анатолий Кулик: «Идей полна голова»

25 марта 2013 года остров Пхукет стал финишной точкой в кругосветной экспедиции Анатолия Кулика. Мы встретились с капитаном и конструктором надувного парусного катамарана Energy Diet, чтобы расспросить о путешествии и узнать о планах на будущее









Беседовал Сергей Борисов

  

Yacht Russia: Так что же дальше, Анатолий? Признаться, после того, что вы совершили, даже предположить трудно, что еще можно придумать.

Анатолий Кулик: Ну отчего же, например, пройти тем же путем, но в одиночку. И не обязательно в точности тем же. Я не побывал во многих странах, в местах, где побывать бы хотелось. Тот же остров Пасхи. Он был в наших планах, да не случилось. Мы целый месяц просидели в Мексике, и не по нашей вине, поэтому запоздали с приходом на Галапагосы. Если бы мы пошли на остров Пасхи, то застряли бы там на несколько месяцев. Подступал сезон ураганов, а у меня с самого начала не было задачи идти наперекор всему. Есть риск оправданный, а есть ненужный, в данном случае был второй вариант. Так что маршрут пришлось изменить, и визит на остров Пасхи отложить на будущее.

"Что еще можно сделать? Пройти быстрее прежнего любой из этапов. Но в мои ближайшие планы все это не входит".

А.К.: В плавании у меня были тетради в клеточку, я их все изрисовал чертежами, эскизами… В океане все время приходили хорошие идеи, как сделать мои суда лучше, красивее, легче, проще в сборке и разборке, надежнее в эксплуатации. Аж руки чесались побыстрее все это воплотить в жизнь. Вот эти задумки я и пытаюсь сейчас реализовать. К весне у меня будут четыре новых судна. И хотя внешне они не будут отличаться от прежних, но в узлах и деталях разница будет очень существенной. Плюс к этому появятся тримараны, которые вообще не будут похожи на все то, что я делал раньше. В общем, идей полна голова, но на данном жизненном этапе мне важнее не организация нового умопомрачительного плавания, а реализация себя как инженера-конструктора, назовите это честолюбием, я не против.

YR: Значит, о новых плаваниях речь не идет?

А.К.: На воду я, конечно, выходить буду. Следующий год, помимо прочего, я хочу посвятить регатам. Последние 6 лет я в них почти не участвовал, кроме как на Обском море, вся моя энергия уходила на подготовку и осуществление очередного этапа кругосветки. Сейчас ситуация изменилась. Мне важно показать возможности моих судов, а сделать это лучше всего в состязании с достойным соперником. Есть здесь и коммерческая составляющая: участие в регатах, особенно успешное, обеспечивает интерес покупателей.

"Я хочу делать суда, которые будут востребованы на рынке. Если покупают, значит, ты не ошибся, ты лучший, и сделал то, что нужно".

YR: Если вы узнаете, что кто-то строит катамаран или тримаран, чтобы пройти по вашему пути, причем амбиции его именно таковы, о каких вы говорили. Короче, вас собрались побить по всем статьям. Неужели стерпите?

А.К.: Первого побить невозможно, он навсегда первый. Его можно, извините, «переплюнуть». Не знаю, какие чувства испытаю при такой новости. Наверное, обрадуюсь. Получается, не зря ходил. А вот если бы кто лично мне вызов бросил: мол, ты вот такого крутого из себя строишь, а давай наперегонки через Атлантику, я бы вызов принял не задумываясь. И цель здесь была бы та же, что и при участии в регатах: выявить лучшего. В гонке с простыми правилами – кто первый, тот и молодец, – это очень наглядно.

YR: Что бы вы посоветовали тем людям, которые воодушевило ваше плавание? Тем, кто хочет совершить что-то подобное?

А.К.: Это очень сложно – дать совет человеку, который сидит на диване. Пусть даже он тридцать три раза воодушевлен и твердит: «Хочу! Хочу! Хочу!» Мне приходилось общаться с такими людьми, и я по простоте душевной начинал выяснять, есть ли опыт и какой. «Нет, – говорили мне, – опыта нет, но очень тянет в океан». Ну что тут посоветуешь? Для начала – слезть с дивана. Любой путь начинается с первого шага, так ты хотя бы утреннюю пробежку вокруг дома сделай. Потом раздобудь судно какое-нибудь, пройдись по озеру, по реке, разберись, короче, твое это или не твое. Разобрался? Твое? Тогда путешествуй, это никому не заказано. Потом сходи куда-нибудь, где ветер и непогода, испытай себя. Только после этого и об океане помечтать можно, имеешь право. А так, сразу, идти в океан я бы никому не рекомендовал. Океан требует к себе уважения, и разных самонадеянных типов наказывает быстро, а порой и жестоко. А вообще, «надувастики» все активнее наступают на пятки классическим яхтам: уже дважды ходили на Новую Землю, достигли мыса Челюскин, в позапрошлом году два судна независимо друг от друга прошли от Сахалина до Камчатки, в этом году – вдоль Норвегии туда и обратно, на катамаране ходили вокруг мыса Горн, ну а походы по Средиземному морю стали почти банальностью.

YR: Вы говорите о новичках, но ведь и в вашем экипаже были дилетанты.

Читайте также  Дети прилагаются

А.К.: Соглашусь лишь отчасти. Все они опытные туристы, путешественники, у некоторых в активе сплавы по горным рекам высшей категории сложности, при этом не все обладали достаточным парусным опытом, а двое море и парус увидели впервые, фала от шкота не отличали. Все это верно, но, во-первых, они были не одни, а во-вторых, умение управляться парусами в дальнем плавании, такой вот парадокс, – это не главное. Это процентов пять от того опыта, который надо иметь, конечно, если вы не в гонке, не в ралли, если просто идете себе и идете. Куда важнее уметь выживать в экстремальной ситуации – в шторм, ночью… И уметь отремонтировать то, что сломается, а что-то сломается обязательно. А еще очень важно – уметь терпеть. Именно этого – терпения – я пожелал бы всем, кто идет в дальнее плавание. Ведь все люди плохие…

YR: То есть?

А.К.: Нет, конечно, все люди хорошие, только через несколько дней после отплытия вы вдруг обнаруживаете, что они не такие уж хорошие, а еще через неделю, что они просто никуда не годятся. И никакие уговоры себя, любимого, что впечатление это обманчиво, что оно производное скученности на борту, монотонности бытия, не помогают. Ты начинаешь злиться, делать глупости. Вот почему я говорю о терпении. Это нужно перетерпеть, нужно обуздать себя, а это, поверьте, очень непросто. Хорошо помогает уединение, да только с местами уединения у меня на судне напряженка. Единственное место – это носовая сетка на катамаране. Посиди там один, полюбуйся океаном, помечтай, приведи себя в норму. Правда, такое место у нас было на катамаране, а на тримаране с этим сложнее, там мы сидели в кокпите коленка к коленке, а «спрятаться» в поисках уединения можно было только на самом носу, если ветер и волны позволяли. Должен заметить, что даже когда у нас на борту находилась женщина, а в Тихом океане у нас был такой этап, мы обошлись без межличностных проблем, и это всем нам в безусловный плюс.

YR: Вы сказали «помечтай». Именно это – мечта – позвала вас в море?

А.К.: Все мы в детстве мечтали о парусах и дальних странах. В ком-то эта мечта живет и настойчиво требует воплощения. А что касается трудностей на этом пути, то надо иметь в виду, что яхтинг иррационален. Ну согласитесь, можно ведь и так: сядь на самолет и лети в любой конец мира. Легко, быстро, просто и никаких проблем, тебя еще и покормят на борту.

YR: А как же удовольствие?

А.К.: А это уже иррациональность, та самая. Если уж я помянул самолеты… Вот есть летчик на «боинге» и есть дельтапланерист. Я уверен, что пилот не испытывает того же кайфа, как дельтапланерист: тот – всего лишь водитель, а этот – почти птица. Я даже больше скажу, вообще вещь кощунственную. По жизни мне довелось пару лет быть коммерческим директором одного из краснодарских яхт-клубов, так что на яхтах по Черному и Азовскому морям ходил много. И вроде все классно, а полета нет. И вместе с тем я до сих пор помню ту радость, которую испытал во время перехода через Кубанское водохранилище на самом первом построенном мною катамаране. Вот тут ощущение полета было.

YR: И все же, отправляясь в путешествие, подобное вашему, людям опасно руководствоваться лишь романтическими устремлениями, мечтами. Надо взвешивать меру риска. Я не думаю, что вы скрывали от ваших товарищей, что их ждет отнюдь не безопасное мероприятие.

А.К.: Если бы мы руководствовались лишь романтическими устремлениями, то вышли бы в океан еще в 1994 году. Тогда я именно для этого построил два 25-футовых тримарана. Мы несколько раз ходили по Балхашу и Байкалу, имели опыт штормования и нахождения в море до трех суток. Но от того дня, когда я впервые заявил о своем намерении выйти на надувном катамаране в океан, и до собственно выхода прошло 12 лет, а всего на создание «океанского» катамарана потребовалось более 20 лет. В конце концов мы сочли, что для выхода в океан «дозрели» и мы, и наше судно. Это ведь яхты сегодня так продуманы и вылизаны, что можно посадить на лодку 14-летнюю девочку с компьютером, и она, вполне вероятно, дойдет, куда надо. С надувными судами не то, многое в их конструкции еще неясно – это новый класс судов, хотя они с каждым годом все надежнее и лучше. Все риски следовало минимизировать, что и было сделано и что сказалось в числе прочего на размерах катамарана. Автопилота не будет – значит, придется рулить. Рулить круглые сутки трудно – значит, нужен экипаж. Если экипаж, то надо позаботиться об обитаемости, о грузоподъемности судна, его водоизмещении. В итоге я пришел к выводу, что 28 футов будет достаточно. При этом катамаран весил всего 350 килограммов. Это сегодня, став серийным, он потяжелел на 100 килограммов, потому что я усилил все, что можно, с оглядкой на океанские уроки.

Читайте также  Светлая сторона Белого моря

YR: Это успех первого этапа заставил вас задуматься о кругосветке?

"Поначалу о кругосветке и речи не было". 

А.К.: Это уже потом, когда мы, воодушевленные и уверовавшие, посидели, посчитали, подумали… К тому же мы хотели утереть нос тем, кто наше плавание считал случайной удачи, вроде как дуракам везет. Поэтому первым этапом кругосветки стал переход ровно тем маршрутом, которым шли до Пхукета, потому и финишировали мы там же, в Фуджейре. К тому времени я уже достиг понимания, каким должно быть надувное судно, на котором и трансокеанский переход можно замахнуться. Я верил в свои инженерные решения, да и почему бы мир не повидать? Это уже потом вся эта экзотика надоела мне до зеленых чертиков, а тогда… После первых двух удачных походов на меня стали выходить серьезные спонсоры, за что им огромное спасибо, поэтому мои суда меняли названия: Kulikboat, Expedinion, Energy Diet. Мы прошли на 28-футовом катамаране до Сейшел, потом на 34-футовом тримаране вокруг Африки и через Атлантику, затем на 36-футовом катамаране через Тихий океан. На нем и закончили кругосветку. Он сейчас стоит в Пхукете и вполне готов к новому переходу, да хотя бы к тому же Кейптауну. Только паруса новые поставить, немного «подшаманить», подкупить кое-что по мелочи – и вперед!

YR: С чего такие перемены: катамаран – тримаран – опять катамаран?

А.К.: У берегов Африки нас ждали волны с трехэтажный дом, так что была реальная опасность кувыркнуться. Я счел, что тримаран на данном этапе будет поостойчивее. Хотя и на катамаране, еще в Индийском океане, мы научились справляться с крутыми гребнями волн: в шторм мы поднимали шверт, и когда нас вдруг ставило бортом к набегающей огромной волне с гребнем и переворот казался неизбежным, катамаран в последний момент боком соскальзывал с волны, так как килеватость поплавков ничтожна.

YR: Насчет волн ваши опасения подтвердились? А насчет тримарана – расчет оказался верен?

А.К.: Замена себя оправдала. Те волны и ветра, через которые нам довелось пройти при огибании Африки, были такими большими и сильными, что наш легкий 28-футовый катамаран подбросило бы в воздух, как перышко, и воткнуло мачтой меж волн. Один заход в бухту Хаут-Бэй перед Кейптауном чего стоил. Там мы познакомились с «Дыханием Дьявола», так местные называют ветер в 80 и даже 100 узлов, когда холодный воздух скатывается вниз с высоких береговых гор. Наш максимум был – 78 узлов, а ниже 60 не опускалось полчаса. Такой ветерок заставил бы наш 28-футовый катамаран и без волны под голым рангоутом покланяться океану мачтой до самой воды. А тримаран выдержал, и это был не предел.

YR: Если тримаран был так хорош, почему вы вернулись к схеме катамарана?

А.К.: На катамаране лучше обитаемость, а остойчивость Energy Diet обеспечивали его размеры – 12 х 5 м, вес в 2,5-3 тонны (в крейсерском режиме) и дополнительные емкости для балласта (пресной воды было до полутонны!) внутри поплавков. Так что шквал в 60 узлов с рабочим гротом на втором рифе катамаран выдержал достойно, да и сам факт – 17,5 тыс. миль за одну навигацию – неплохой показатель!

YR: И все же риск был. Когда один из членов вашего экипажа упал за борт – и хорошо, что ухватился за веревку…

А.К.: Риск всегда есть. Все, что мы делали, было опасно. Но когда есть понимание, что ты делаешь, когда ты знаешь, что должен делать, это уже не безрассудство, а нормальная работа, и качество ее выполнения говорит о твоем профессионализме. А тот случай, который вы упомянули, возник из-за нашей расслабленности – изначально риска там было не больше, чем сидеть на корме с тарелкой супа. Всего две ошибки. Первая: фал попросту выщелкнули из стопора, и после того, как внутрь мачты ушли первые два метра, фал захлестнуло. Два метра кливера по двум шкаторинам были подобраны под себя двумя нашими самыми массивными «сейлорами», парус тут же наполнился ветром и сдернул Стаса потому, что он не сел на сетку (вторая ошибка), а стоял. Остановились мы мгновенно, да и Стас держался «мертво». Потом до конца похода, прежде чем сбросить фал геннакера или кливера, все друг друга перепроверяли: «Ты фал расправил? За лебедку завел?» Океан быстро учит хорошей морской практике.

Читайте также  Кулинарный вояж, или Рыба по четвергам

YR: А как же акулы куки-каттеры, эти жуткие зубастые создания, которые прокусывали ваши поплавки?

А.К.: Было такое. Но опять же, на самом деле все было не так уж страшно.

"Сразу ко дну мы не пошли, потому что каждый поплавок на тримаране имеет три секции, так что плавучести хватало".

А.К.: Все это было противно, досадно, но выход был – залатали (тоже тяжелая мужская работа посреди океана) – и пошли дальше. Проблема была в неопределенности: «А что, если сразу несколько секций прокусят?» В Тихом океане этих тварей еще больше, но мы о них уже знали, как знали и то, что прокусить дублированное дно надувного поплавка им не удастся. Соответственно поплавки были задублированы не только по днищу, но и с бортов до самой ватерлинии, а число секций в каждом поплавке увеличили до четырех. В Тихом океане был всего один случай прокуса (выше ватерлинии!). Мы услышали характерный хлопок, просела одна секция, но на ходе катамарана это почти не сказалось. Мы удивлялись: «Вот же твари! А сколько же укусов мы выдержали?» Заткнули мы ту дыру морковкой, подкачали секцию и еще пару суток шли до островов Кука. Куда опаснее было, когда ночью вдруг ударил такой ветер, что стрелка анемометра подскочила с 10 до 63 узлов! Но даже если бы нам снесло мачту, это было бы не смертельно. Харчей и воды у нас всегда было с запасом, связь надежная, аж в три способа, но для начала мы бы все же попробовали поставить мачту, а если бы не удалось, то дрейфовали бы и ждали помощи.

YR: От нештатных ситуаций никто не застрахован.

А.К.: Суть хорошей морской практики в том, что любая ситуация должна быть «штатной», и чем больше у тебя опыта, тем успешнее ты переводишь нештатные ситуации в штатные.

YR: Получается, чем больше опыта, тем меньше приключений.

"Приключения – это плохо подготовленное путешествие. Для меня как для капитана чем их меньше, тем лучше, а нет совсем, так и вовсе – песня".

YR: Анатолий, вы сейчас работаете над книгой о своем кругосветном плавании. О чем же вы будет рассказывать, если не о приключениях?

А.К.: Ну, приключений хватало. Конечно, я расскажу о том, как мы шли в 100 милях от эпицентра тайфуна против ветра в 60 узлов и как за двое суток встречного шторма прошли только 13 миль, измотавшись в хлам. Но я напишу и о другом – о печалях и радостях «монотонной» жизни на открытом судне, которая, наверное, была много ближе к жизни первых мореходов, чем к жизни на современной яхте. И о курьезах напишу… Моя будущая книга – это не дневник, это попытка затолкать читателя в «мою шкуру», чтобы он не просто читал о чьих-то приключениях, а воспринял их как свои – через мое эмоциональное восприятие жизни в этом необычном кругосветном плавании. (От ред.: книга «Вокруг света на надувном парусном катамаране» будет распространяться только по предварительной подписке; подробности см. www.kulik.ru)

YR: О вашем плавании рассказывало телевидение, писали газеты, и куда больше, чем о каком-либо подобном плавании прежде…

А.К.: Такого плавания все-таки прежде не было. А писали действительно много, и это хорошо.

"Говорю так не из тщеславия, а в надежде, что теперь о существовании разборных надувных парусных катамаранов знают уже не только члены нашего "катамаранного сообщества".

А.К.: А то ведь как: в магазинах не продаются, так вроде как и нет их вовсе. А они есть! И это наше, чисто российское явление. Я не сомневаюсь, что та публика, для которой рассказ о нашем путешествии был в новинку, еще не раз услышит об интересных и необычных, а главное – вполне доступных путешествиях на надувных катамаранах, и вполне возможно, что к некоторым этим плаваниям и я приложу руку.

Опубликовано в Yacht Russia №61 (3 — 2014)

Яндекс.Метрика Top.Mail.Ru